Опальный премьер. Часть 1

[orientalist_v]

Оригинал взят у dambiev в Опальный премьер. Часть 1

О.Х. Байыр - председатель Совета Министров ТНР

Интересная статья Монгуша Сендажиевича Байыр-Оола о политических событиях в Тувинской Народной Республике в 1930-1940 годах. Опубликована была в журнале "Новые исследования Тувы"

После VIII съезда Тувинской народной революционной партии (ТНРП) 1929 года советская власть в Туве укреплялась под лозунгом покровительства бедных. Поэтому юноши из семей зажиточных кочевников скрывали свое социальное происхождение и, включаясь в политическую жизнь, выдавали себя за выходцев из бедных аратских семей. Так поступил один из лидеров новой Тувы Алексей Ширинмеевич Баир (на самом деле — Ондар Хурен-оолович Байыр). В своей автобиографии от 20 апреля 1964 г. он писал: «Родился 5 мая 1904 г. в местечке Устуу-Ишкин Дзун-Хемчикского района в семье бедного арата Хурен-оола. С 17 лет начал изучать монгольскую грамоту, сейчас знаю русский, монгольский языки»¹. До 28 июля 1978 г. он скрывал свое истинное происхождение. Так поступали и другие из-за страха перед новой непонятной властью.

На самом деле его отец был зажиточным кочевником из рода правителей Хемчика: светского — Монгуша Хайдыпа и духовного — Ондара Чамзы-Камбы. Их предком по отцовской линии был голубоглазый белый славянский парень, которого зажиточные монгуши нашли в Северной тайге Хан-Дээр (на картах — Хантегир) вблизи границы русской империи. В конце охоты они случайно наткнулись на истощавшего, полуживого парня в охотничьей избушке, заблудившегося в таежных дебрях. Привезли в свой аал и выходили с помощью мяса, молока и отвара целебных трав. Со временем он стал своим человеком в аале монгушей и ондаров, вырос, женился на тувинке. От него родился мальчик, которого прозвали Хайнакай, то есть метис. Он жил зажиточно, имел девять сыновей и троих дочерей, все с голубыми глазами. Когда Хайнакай стал пожилым, ему дали прозвище Улуг-Ашак (мужик-великан). Улуг-Ашак является общим предком ишкинского и некоторых других хемчикских родов монгушей и некоторых ондаров (Байыр-оол, 2009).

Один из его потомков Ондар Чамзы-Камбы в числе первых написал прошение «Белому царю» о принятии Урянхая под покровительство Российской империи (28 сентября 1913 г.) В июле 1919 г. он ездил в Омск к верховному правителю Временного правительства адмиралу А. В. Колчаку. Его внук Ондар Хурен-оолович Байыр знал об этом факте, но никогда не афишировал – могли запросто расстрелять без суда и следствия. Поэтому он прикинулся бедняком, стал одним из активных сторонников «левых» сталинистов, возглавляемых С. Тока.

Краткое изложение его политического жизненного пути выглядит следующим образом. В 1923 г. А. Ш. Баир вступил в члены ТНРП, с этого времени начал вести среди аратского населения работу по разъяснению значения партии и ее задач. В 1924 г. был избран секретарем партячейки сумона. В 1925 г. поступил в члены революционного Союза молодежи Тувы. В 1926 г. был организован Дзун-Хемчикский районный комитет ТРСМ и его избрали членом райкома, с этого времени он занимался организационно-пропаган­дистской работой. Участвовал в создании новых ячеек ревсомола в районе, готовил II съезд ревсомола и был его делегатом, на котором выступил с докладом о работе райкома. На этом съезде был избран членом ЦК ревсомола и членом бюро ЦК ревсомола Тувы.

В 1926-1927 гг. учился в Кызыле в первой партийной школе и окончил ее с отличием. В марте 1927 г. был делегатом первого Съезда профсоюзов Тувы. В том же году избран первым секретарем Дзун-Хемчикского райкома ревсомола.

Свою автобиографию он написал политическим языком своего времени, точнее с партийно-классовых позиций. Например, представителей прежней власти Урянхая он называет «феодалами-теократами» или «контрреволюционерами». Как пишет А. Баир, «в то время в руководстве партии и правительства, а также в местных органах власти сидели феодально-теократические правые элементы. Приходилось вести беспощадную борьбу с контрреволюционерами, устранять их от работы, привлекали аратскую молодежь в члены ревсомола».

Он вел активную агитационную работу среди молодежи, которая обучалась в монастырях. Очень многие из хуураков тогда ушли из храмов и вступили в ревсомол. Тувинские женщины тогда боялись политики, отказывались от учебы. Однако благодаря дару убеждения Баира, из Дзун-Хемчикского района семь женщин отправились в Кызыл на учебу в партийную школу.

Летом 1929 г. ЦК ТНРП отправил ответственных работников, в том числе А. Баира, в Дзун-Хемчикский и Барун-Хемчикский районы на борьбу с хемчикскими феодалами-контрреволюционерами. В Дзун-Хемчикском районе очистили из партии феодалов, которые пробрались в партию. Тогда А. Баир впервые познакомился с Салчаком Тока и с этого времени началась их совместная революционная деятельность.

Алексей Баир был делегатом VIII съезда ТНРП, который проходил с 20 октября по 10 ноября 1929 г. и являлся рубежным периодом в политической истории новой Тувы. По указанию Коминтерна съезд провозгласил программу развития ТНР по некапиталистическому пути — к социализму. Правда, архивные документы показывают, что вожаки ЦК ТНРП, в том числе С. Тока, не знали, что это такое на самом деле, но зато хорошо поняли, что надо конфисковать собственность «феодалов», т.е. зажиточных кочевников и крестьян, вести классовую борьбу против прежних правителей и духовенства. Это вызвало второй мятеж на Хемчике и Тере-Холе в начале 30-х годов.

В Дзун-Хемчикском районе А. Баир проводил чистку среди членов ревсомола, из которого исключались дети зажиточных кочевников, бывших правителей Урянхая, шаманов и лам. Работая секретарем Барун-Хемчикского райкома партии, он занимался организацией перевода кочевников на оседлость, конфискацией имущества зажиточных кочевников, вовлечением бедняков в колхозы. При нем в районе были открыты школа и медпункт.

В 1932 г. уже в должности третьего секретаря ЦК ТНРП его направляют в Тере-Хольский район для ликвидации контрреволюционного мятежа. Ему удалось убедить жителей Тес, Эрзина и Качык не принимать участие в противоправных действиях. В том же году он побывал у оленеводов, живущих в отдаленных уголках Тоджинской тайги, которые под влиянием мятежников Кунгуртуга собрались уехать на территорию Внешней Монголии. Благодаря его уговорам многие оленеводы остались жить на земле предков.

Будучи секретарем ЦК ТНРП, в течение семи лет по совместительству работал председателем партийно-контрольной комиссии ЦК ТНРП. В автобиографии он умолчал о своем выступлении на пленуме ЦК ТНРП в 1938 г., где оклеветали руководителей Правительства ТНР во главе с Сатом Чурмит-Дажи. Ю. Л. Аранчын в начале 1990-ых годов так расценил политические насилия в Туве: «Светлый настрой создателей нового общества омрачается, подавляется как грузом старого, так и беспощадным разгулом диктата сталинщины, ежовщины  и бериевшины, верными исполнителями которых оказались С. Тока, О. Байыр, О. Полат, Н. Товарищтай. Усвоившие в КУТВе сталинские постулаты в качестве формы веры и нормы поведения, тувинские деятели весьма успешно  внедряли в сознание аратских масс веру в «вождя народов», и «светлое будущее», успешное приближение которого связывалось с чудовищной силой власти и личности» (Аранчын, 1990).

Так он стал активным участником расправы над своими бывшими коллегами. Именно после кровавой расправы над руководством Правительства ТНР 16 октября 1938 г. Баир Алексей Ширинмеевич становится председателем Совета Министров и министром иностранных дел ТНР вместо расстрелянного Сат Чурмит-Дажы Сана-Шири.

В статусе главы правительства ТНР он неоднократно посещал СССР, встречался с такими известными руководителями как Каганович, Молотов, Микоян, Шверник и другими. В своей автобиографии он писал: «В 1941 г. на имя ЦК КПСС и Советского правительства было подано заявление о вхождении Тувы в состав СССР. Заявление подписали 9 человек, членов Политбюро ЦК ТНРП, в том числе есть и моя подпись. Без экономической и политической помощи Советского Союза Тува не смогла бы развивать свою экономику, культуру. Я три раза был в Советском Союзе с официальным визитом по вопросу оказания нам помощи, в результате этих поездок с Тувы были списаны многомиллионные долги, мы получили большой кредит, на эти средства были построены в Туве двух-трехэтажные каменные здания, школы, больницы. О деятельности и политическом положении ЦК ТНРП я три раза докладывал в исполкоме Коминтерна. 22 июня 1941 г., когда фашистская Германия вероломно напала на нашу Великую Родину, в тот же день на митинге трудящихся г.Кызыла я, открывая митинг, призвал трудящихся Тувы работать под лозунгом «Все силы, все средства отдать на защиту Советского Союза». Я сам лично для помощи фронту внес около 10 тыс. рублей». Это очень большие деньги. Их у Байыра быть не могло. Предположительно он собрал их со своих зажиточных родственников.

Алексей Баир поддерживал с Салчаком Тока не только служебные, но и дружеские отношения, они даже встречались семьями. Как вспоминала его жена Е. К. Конгарова, однажды осенью 1929 г. они вместе с Тока и Александрой Алехиной сходили в гости к семье журналиста Б. Ховенмея. Как принято, хозяева угощали их свежей бараниной (изиг хан) и чистым спиртом. Из всех присутствующих только Тока показал свое умение обращаться с «оттуг суг» («огненной водой», т.е. спиртом), которому научился еще в Москве. После осушения полного граненого стакана неразбавленного спирта, он выпил столько же холодной воды и хорошо закусил жирным бараньим курдюком. Все остальные только пригубили «огненную воду». Молва о дружеских отношениях семей С. Тока и А. Баира дошла до родственников Салчака Калбакхорековича. Поэтому его старшие сестры Албанчы и Кангый, когда приезжали в Кызыл, обязательно заходили в гости к семье А. Баира. Его жена Е. К. Конгарова охотно принимала их. Это продолжалось долго.

С семьей А. Ш. Баира мы жили в одном подъезде многоквартирного дома в начале 1980-х гг. Евгения Константиновна неоднократно рассказывала о печальной судьбе своего мужа автору этих строк.